Олаф, улыбнувшись, сказал:
- Ты бы конкретизировал: чьё яйцо, насколько яйцо и куда яйцо?
Раздражаясь сам на себя, на перспективы и, особенно, на Олафа, Камил ответил:
- А неизвестно. Ни на один из твоих чудесных вопросов я ответить не могу. Обычная база, обычная гостиница. В одном обычном номере найден труп кхольпа. В другом, не менее обычном, - труп накса.
читать дальше- И вся информация? – удивился Санди.
- Чего же тебе для полного счастья не хватает? – неприязненно осведомился Камил.
- Ну, вообще-то, хотелось бы, так, между прочим, узнать, отчего трупы померли? - миролюбиво спросил Санди. - Это любой врач или шериф одной левой или правой может определить.
- Со скальпелем в ней, - шепнул Райгу.
- А вот фиг его знает, отчего. Взяли и померли! Совершенно синхронно! – громче, чем требовалось в приличном обществе, воскликнул Камил.
Посетители перестали жевать. Камил, злобно сопя в тарелку, дождался возобновления привычных ресторанных звуков, и только тогда продолжил:
- Шериф ничего не определил. Вернее, он определил, что следов насилия на трупах не наблюдается.
Олаф потусторонним голосом добавил:
- И только на яйце трупа…
Санди поспешно его перебил:
- Знаешь, Камил, ты лучше сам о яйце расскажи, если, конечно, не хочешь выслушать варианты народных сказителей.
- А я хочу выслушать, я ещё с прошлого раза сказителя не дослушал, - возразил Камил и потребовал: - Излагай.
Олаф, удивительным образом догадавшийся, что обращаются именно к нему, потёр руки, покидал закуску в рот и начал:
- История, полная ужаса. Яйцо было похищено у родителей и спасено за секунду до изготовления яичницы.
- Хватит, - сквозь зубы прошипел Камил. – Первым нашли кхольпа. Обратились к его документам, оказалось, что возраст умершего весьма преклонен. Короче, командир базы подумал, что все мы смертны, и отправился к радисту, чтобы связаться с родственниками. Но сразу связаться он не успел, потому что нашли второй труп. Накс тоже не производил впечатления жертвы: сидел за столом, уронив голову на грудь. Дверь комнаты была закрыта, но не заперта. Что интересно, в комнате кроме явного барахла обнаружилось ювелирное изделие – золотое яйцо, не маленькое, дюймов десять, изукрашенное вязью и драгоценными камнями.
- Наксы, - уточнил Санди, - известные ценители украшений из металла, а вот камни они не очень любят. Считают, что обрабатывая камень, ювелиры убивают красоту.
- То есть, - спросил Райгу, - на драгоценность никто не позарился? И драки не было?
- Выходит, так, - ответил Камил. – Если только у трупа не хранилось несколько таких яиц. Пошли домой, сегодня вылетаем. Чёрт, главное забыл. Командир базы так и не добился от родственников кхольпа внятного ответа: собираются они забирать труп или нет. Сам начальник – сапиенс, кхольпов знает с деловой, а не с кладбищенской стороны, памятуя об их въедливости, решил объявить случай совместной кончины «странным» и вызвал нас. Командир, как всегда не подумав, согласился.
- И как всегда, - гневно раздув ноздри, спросил Олаф, - крайними оказались мы?!
Камил улыбнулся нехорошо и ответил:
- Позавчера местные дети привезли тебя на двух саночках прямо к парадному подъезду Корпуса совершенно нечленораздельного, а сегодня я, да, не смог отказать командиру.

Мелодично стрекотали элерианские цикады, вдали шуршало море. Олаф, вжавшись в кушетку, подслушивал, как тихий разговор хозяев поместья: Камила и его отца, по непонятной причине разрастается до масштабов древней трагедии.
- Камил! О, сын мой…
Звучный голос Симона затих на трагической ноте. Камил ответил не менее патетично:
- Симон, о, отец мой, ты что, рехнулся?
Симон ответил совершенно нормальным, ироничным голосом:
- Нет, но если бы ты подыграл мне, то кое-кто ещё долго ходил бы с кубическим мозгом и перепутанными извилинами.
Камил горестно вздохнул.
- Да, пожалуй, я лопухнулся. Не оценил ситуации. Разнообразие способов мышления ведёт к повышению результативности группы, кубический мозг нам бы не помешал.
- Длинные уши – тоже.
Олаф заскрипел кушеткой и недовольно пробурчал:
- Нечего над ухом бубнить, я и не собирался вас подслушивать. Секретничайте где-нибудь не там, где я сплю.
- Собственно, - пожав плечами, сказал Симон, - Я только хотел предупредить вас, что смерть Кощея находится в яйце.
За сим он растворился в темноте, а Олаф очнулся в привычном кресле катера от того, что его шпыняли в бок костлявым когтистым пальцем. Тихонько жужжал вентилятор.
- Просыпайся, приехали.